Соборник Тетырый: КАРАМЕЛЬНЫЙ ЧАС. Tertia Vagina

РОССИЯНСКАЯ

Мы высрались от каменного сна.
Мы выдрались с-под печени петровой.
Мы вырвались из уст ума, ума,
Умо, уму, умя, уме, умово.

Мы октябрячим кажнава Жыда.
Мы пионерим дело молодое.
На комсомолье верно голодое:
Меж двых Хуин единая Пидза.

И знамен був многоочитый Крес.
Сбываются проклятья роковыя:
Пиздец в России больше чем Пиздец.
Пиздец России - больше чем Россия.

Нас изрезал себе
для казней лихих
Петр-отец.

Нас в умуки впрягли.
Объездоля нам
пала не всуе.

Нам бы скалился вечно
скалою
Пиздецъ-Одинецъ.

да не стоим таво!
потому как Жыды нас балуют.

(хор Православных:)

Люспекарба пёс палюликарба.
Гусьпекальба бос палюликарба,

Пипигуська гуська гага гуська.
Попигуська узька гагаузька,

Люспекарба пёс палюликарба.
Гусьпекальба лёс палюликарба,

О-о!

ГОВНО

Плясало говно
на крутых берегах,

на крутых берегах,
на кошачьих ногах.

Скакало говно
по крутым берегам,

по крутым берегам -
по казачьим ногам.

Искало говно
вздрыкъездыкнуть куда,

вздрыкъездыкнуть куда,
от пизды до уда,

Валялось, моталось,
мутилось говно,

тупило говно -
вот такое кино,

вот такое кино,
гоношилось говно:

разтруляла струя
от копья до копья,

копиё к копию
на казацком хую

на казацком хую
на кайсацком хую

проссыхушка, проссысь,
вполсебя догонись

и достанет земля
труляля-муляля:

О, бля!

СИНАГОГА-СИНАГОГА

У меня забот немало -
У тебя забот немного.
Но давай пойдём, пожалуй,
В Синагогу-Синагогу:

В Синагоге-Синагоге
Вси внимательны и строги.
Распочтём свои тревоги
В Синагоге-Синагоге.

Есть она у нас - дорога
В Синагогу-Синагогу.
Мы по той идем дороге
К Синагоге-Синагоге.

Вот так Синагога -
Наша Синагога!
Обретает Б-га
Маленький еврей:

Опа!
- Синагога! -
Хопа!
- Синагога!
В нашу Синагогу
Хочется скорей!

- да! всем:

В страну Оливию - ливию - ливию
Идём толпой! идём толпой! идём крикливою!
А вместе все, евреи и Жыды!
Идём в Израйль - я и ты!

тырытыты,

хой!

ЭММАНУЭЛЬ КАНТ

- Вещь в себе? - заинтересовался маркиз.
- И сколько же в тебе этих вещей?
- Две, - ответила Эммануэль, выпуская изо рта третью.
("Критика практического разума", опущено ценсурою)

"Возлюби ибацца с Тётями и Дядями."
(Ноева Заповедь)

Та красная дверь,
Куда крупная ходит земля.

МочетАть царежопый - о Гнида, вужалая Гняда!

Родинцовая клазь
Из пизд
изгаляет меня,

Изгоняет меня
Из урочищ заветного зада.

По полям помело... потянуло полынным дымком...
Что нам девичий мёд! Что страсти, волшбы ворожеи!

Пополам помело! Хуйком, лихопёрым хуйком
Шелупонят меня, шалашат, заедаются в щели.

Он имеет меня. Он имает, имает меня!
Тот и этот ебают меня (и еще один дядя).
Все ебают меня,
це - ебёмся,
в комок простыня,
назалыть туеса,
рассупонясь,
за маньчиком глядя.

мальчик! маньчик! малятка! акварий! кагалый крепыш.
кыш, погалово! кыш! щас на хУй упаду! раз во гневе
я всем на хуй пойду,
я на хуй сбираюсь, как мышь
во крупу села-впала

табань
нёхайнмалллль оллтчугееееве.

Поля бывают. Их не пашет плуг.
Года не пашет. И века не пашет.
Одни леса стоят стеной вокруг.
И только дождь в траве огромной пляшет.
(Иосиф Бродский, "Большая элегия к Джону Леннону")

Яз Тверского ума.
Я сущ. Я пребуду всегда.

Язъ опоен во тлах,
вовкъ плотью, и аспид мудами,

Я воспрядал с осин,
На которых творили Жыда,

И бессильно осел,
Був давлен пустыми Жыдами.

От Тверского ума
отлипала моя малофья.

Ни на что не набздеть.
(что душе моей странно и жутко)

Опустела вконец,
Зассалась тверская скуфья.

Не ханают хвыри,
Не канают рога безрассудка.

Похлябает мужик
из горсти
отварного ума.

Насшибается, гря,
надерется грибными губами.

Страшна моя жизнь,
а может, уже не страшна:

токмо плачет сиротка
и ночь по земле тарабанит.

Как тугая голубка
ложится в чужое гняздо,
Разымает лядвеи свои,

и пускает на волю

нам такую пярдуху,

такое шикарное бздо.

О, боздливая бздля.
О, бздань.

О, доколе – до-о-о-о-коле?

Истина бытия есть сущность.
(Жорж Сорос)

Нохти нох моих бля

В бестолковку засунь голавля

Позассы себе пасть

Табань

Растабань твою лодырь!

Хорошо, безызвестны
Поганыя губы моя!

А как станут съестны -
пиздец,
залажает нас одурь.

Потянуло думком. Закручинился жыдень-наймит,
Скоротыки творя, а думок-то полез под пороги...
Нам безъёбая плоть сухими мудями грымит.
чё, неясно грымит?! аж душа опускается в ноги.

Жутко, братики, жопко! живем в ожидании кар:
каки хвать за жопец! по-за наши долги и потери
по-на отчий паркет красносяпый полег Полихарп
что есть, типа того, козлоглазый уёбок метелей.

Сколь Жыды ликолепны! Кипят они роем княжат,
И жужжукает Жыд, жукастый, брылявый, довольный -
- (Мы так тоже хотим! - нас проела их злая парша) -

- Жыд жыду западло. Но не в падлу. Как это прикольно.

ЕЛЕНЕ БОННЭР

Ой ты мати, мати - демократи!
Всё б тобе колготы колготати,
Все б тобе чулоки чуловати,
По Руси морОки чумовати!

Всё б тобе пороки бичевати,
Всё б тобе молоки мочевати,
Да тада на-на на разнещастье
Поваляло дуром русопястье!

Знае, мати, ты была отважна,
На скрипцЕ играла ты вальяжно,
Чаровала падлу, чаровала,
По Руси морОки чумовала.

Отхуело русское застойло,
Поваляли гоюшки до стойла,
А по Рашке трепаной гребалась,
Шо давеча с милым не видалась.

А по милу Господу треплися,
Шо давеча с милой не еблися,
И ишо телеги раскатались,
Дескать, были с милой - не ебались.

Шо, конечно, с милой не ебались,
Шо мы вечно с милой не ебались,
Благовешно с милой не ебались,

Ой,
люли-люли,
не ебались,
разлюли пиздЮли не ебались,

ой, распиздюли, не ебались,
целовали пули - не ебались.

МИНЕТ

- Что же это вы, батенька,
не можете извергнуть семечко?
(Юз Алешковский, "Николай Николаевич")

Как тугие помады
Пошли по концу,
По лисячьему кляпу,
По срамному мясцу,

Ой как слабже водила
По головке хуя,
Язычком походила,
Малафуйка моя!

А потом и другие
Поставляла места,
Пироги дорогие
Разохотила ста.

Полила-поливала,
Заметала в живот,
Если это не в падлу,
Там она заживет,

Если это не в падлу,
если эээ-та ни в па-адлу;

если это не в падлу,
ни эээ-та ни в па-адлу!

Героиня казацких времен,
Героиня хасяцких племен,
То есть вырви Жыдов из меня,
Непослушные лясы.

Нам когда-то все будет хуйня,
Мы когда-то все станем хуйло,
Но я знаю, тебе западло
Во капусты и мясо.

Знаю, вынут Жыдов из меня,
На рассвете погубят меня,
Но сейчас заодно мы с тобой,
Героиня романса!

Давай-ка

встань-ка

Давай раздухаримся

Давай

зайдемся

Давай-валяй-пиздей

Ебитька

титька

Баа, большая титька!

Гопа! гопа!

ебучий берендей!!!

И мы

всей гопой

гопой гопотаем

Гыгы

на сопли

жыдяру раскатаем

жыд морской а ну-ка стой!

тилюлюшки-тилили,

мы жыдася заебли,

щас, щас, щас, щас выбегает пидарас,

выбегает-выбегает-
прямо-в-жайчика-штреляет,

оп, топ, тилихоп, умирает жыдохлоп!

и-и-и-и-и-и-и-и!

Фффу. Я кончил.

ЗВУКИ ТЕЛА

Мандолина моя, мандолина,
Как тальянка в землянке поёт.
Поднатужена ты и галима,
Разбалдаям животики рвёт:

Ах, не выросло тело поэта
В распозорах прыскучих обид,
Отпужалося пузинько где-то,
Да муда пустяки говорит:

Хочет липнуть яичко к яичку,
Хочет попонька выпустить птичку -

И рождается маленький звук,
Ликование псючье и птичье.
Как прекрасен мой бархатный пук,
Как изящно моё неприличье!

Голосатые воды стреляют
И гальячий огонь в оба-на,
Да мешочнику в сидор зевает
Превосходная наша страна,

А попёрлыш Иван Охлобыстин
Расчухалси, спуская с пастИ:
Хочет барышню-марышню Крыстю,
Хочет барышне душу съебсти,

Говнедужее ж тельце-пердельце
Хочет сделать любимое дельце -

И рождается масенький стон,
Телесатые лепет и пенье -
Как прекрасен тот бархатный тон,
Как приятно тоё прослабленье!

ПЕСНЬ КОЗЛА ОТПУЩЕНИЯ

Пасхальные братцы,
Целуйте меня, целомайте,

Ломайте меня,
Мою вострую печень –
берем?

Пасхальные братцы,
Меня потрохайте, лохайте,

Соль в копытцах моих,
Потягушка
В оплешье
моем.

Веселячьи места!
Целуйте мене, целомайте,

Желюлябьте меня,
Меня, простоплешье моё.

Жирофле-жирофля!

Жыдуйте мене, желомайте,
Желюлябьте места,

Моё Ё,
что сязает
за трон –

(ой, ой)

Во щенные места
Поцелуйте меня, целомайте!

Я – свинина в борщах,
Опляшите меня
со сторон.

Я твороги наклал!
Поклал я сыры да твороги
До пацанских станиц
Палестинных
Я грянул
Рога

Палещина моя!

Окрая
Рассыхались дороги

И как ссаки в борще,
Нас гунявят и жгут
Творога.