ПОСВЯЩЕНИЕ

АЩЕ КТО ПРИИДЕТ НА НЫ

МОЛОДОЕ ВИНО

ИНОРОДЕЦ

МОЩЬ

РАЗГОВЛЕНИЕ

ВЕЗДЕ ХОРОШО

ПОСЛЕДНИЙ ПАТРОН

РУССКАЯ ПРАВДА

НОВОГОДНЕЕ

СТРАСТЬ ЖЕ СИЯ ЕСТЬ ЛЮБОВЬ

ОБЛАДАЯ ЖАНОМ

ИСАКОВСКАЯ

ГОРИЗОНТ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ

"Как ищесловец искушенный..."

МАСТЕРА СРЕДИЗЕМНОЙ ОБИДЫ

ЖЫД - ПАСУЩИЙСЯ СМЕРТЬ

СССР

ИСТОРИЯ РУССКОЙ ПОЭЗИИ

от

Масквы,
Бориса Стругацкого,
Альберта Эпштейна,
музыкального коллектива группы "Девочки-Шиншиллы",
президента республики Лямблия-и-Гурундувайю,
Хорхе Луиса Борхеса,
курсантов,
Антонио Грамши,
людей с положением,
Адольфа Гитлера,
Ивана Сусанина,
Ниро Вульфа,
Сальери,
Игги Попа,
крошки Цахеса

ХУЙ.

в непощадный наш край,

Тот и будет первый мудакЪ,

Не познаша Суточный Чин,
И Времян распорядка.

Так Сутков Чин
СвятЪ

И положено Быть
въ УмЪ:

Святъ
есть,
Свитъ:

вотЪ,
вотЪ,
вотЪ:

Соудки суди да труды,
Слагая пястью нычь и дело,
Соудки двыйны: нъчь да дънь.

Ибо с нъчи нъчинаютъ ся,
С нъчи счинают собя.

Нъчь двыйна -
соудна.

Дополночь и Пополночь соуть она.

Велемудрый Платон поставил ночью судить
люд и баб, ибо суки оне, ибо суки оне, ибо суке.

День троен: труден. Оутро, День, Вчеръ.
Вместе Пята.
И Пята та правит Миром двоувыйным, увойным

В непощадном нашем краю,

и вовекъ векъ

Пiвничь стоит
коло каменных Звезд,
и Нутро леденеет от мУки.

Ибо суки оне, ибо суки оне, ибо суке!

О, Древляне, Поляне и Суке!
О, Ссуки и Сруки!
с руки побежали портки,
ибо суке и сруке -
оне -
есть Соутки.

Сотыкаются Суке и Сруке,
Сокорябают Бремя влагОе
Для свершения Таин.

И такЪ,

в непощадный наш край,

в щое время лихое,

Тот и будет первый мудакЪ.

Остановите вино!
Все за мной!
А я молодой,
в Жопу ного, 
о, - ой!

Молодой, нагой,
Молодой ногой
Полезай туда,
Бонифаций, бля,
Где светло, тепло,
Где Жыдам назло,
Где жуют Жыда! -
Бонифаций, бля!

Остановите вино.
Все за мной!
А я молодой,
в Жопу ногоо, - ой!

А я молодой,
нагой!
В Жопу Ногой!

ЙЙЙЙЯ!

Нет, никак не сяк, что я от него в захлёбе,
Но, сойдя с небес, обламывая свой крест,
Инород хорош  в приятном своём изъёбе,
До того хорош, что а) никого не ест;

б) стесав штаны с себя, положив головку
И порыгивая, позёвывая в) рукав,
г) гоняет, бьёт, обманывает неловких;
д) е) ж) з) и) при том неизменно прав.

И теперь для нас - для нашего, ёптыть, круга -
Экспозиция: их - мильоны, нас - тьмы и тьмы;
И Жыды правы, подкапывая друг друга,
И зело правы, харчуясь друг другом, мы.

И друг друга жря, мы перим друг друга в око,
А раздоры наши - хуйня, али тёмный лес,
И кладут на нас---лаждаясь последним соком,
И стяжают куш, играя на интерес.

А Жыды чинят гевалт, нахмуряют жопку,
А Жыды говорят - мон шер!, говорят - зер гут!,
Обгоняют, бьют, объёбывают неловких,
И самих себя, оглядываясь, ебут.

Вот ведь блядь! Все правы, кравы, а ежли кабы
Мы одни всегда блядь в жопе. А вы о ком?

А подпёздыш прав, притаптываясь рядком,

Но не вскидываясь, подскакивая, и лаясь, -
За каким таким ебать-ковырять мозги?! -
Жир земли горит. За губы твои сражаясь,
Подпальцовывают дымящиеся враги.

Не хочу сказать, что я от него в восторге,
Но сойдя с мудес, склонясь, наебнуся зло:
Ухмыляясь, бляясь, делает гутен морген,
Подтанцовывает, подшаркивает хуйло.

Ой ты пук разъебатый!
В пукоте скоробзделой
Все пропукались кровью,
Даже и образа -

Был бы постным и гладким -
Да вот и неохота,
А вот и неохота:
А какой интерес?

Быть поносным и гадким - 
Разве это не что-то?
Разве это не что-то?
Разве это не Yes?

А не Yes это нА Хуй!
Надо б это не слушать,
Нахуйнахуй не слушать,
Ерунда-ерунда!

А из Жопного срама
выход?
выход - не кушать!
выход! выход! не кушать!
никого! 
никогда.

Отговело, отговело,
Усыхалось, роговело,
Отговело, отговело,

Чтобы тело не потело,
Не болэла головэлла,
Чтобы Цело не поцело -
Отговело, отговело,
Отговело своё!

О-ё-ё!
О-ё-ё.

Наливаются на теле
Вороные прыщи:
Мы такого не хотели - 
Так поди подрищи,
Поищи себе на Жоппу 
приключений - и пой:

Ой-ёй-ёй!
Ой-ёй-ёй!

А ну-ка, падла, 
нам не слышно,
Громче, падла, 
чтобы вышло

Ой-ёй-ёй!
Ой-ёй-ёй!

Опростаясь из рубашки
В полкорёжины-пизды
Наши крепкие какашки
Распирают животы,

Распирают, распирают,
Потихоньку рассирают -

где же ты?!

- А вот и я!
Стану я теперь такая пучеглазая лихая бля свинья.
Ну и хуя?

Или я свободна птица буду в воздухе мочиться
и хуя?

уя-уя!

Дрябну попицей, пойду на пленэр:
Буду юных обольщать пионэр:

Молода пионэра с пижоном,
во пальте с меховым капюшоном -

Вся такая Гюзель, 
Вся такая мамзель,
во пальте с меховым капюшоном:

Как приятна она,
Как приятно она,
Отдавалась, жевая ириску:

- На возьми меня на
На-на-на-на-на!
- простонала она по-арийски.

Разговляются все,
разговляются все,
Все теперь женихи и невесты -

разговляются все
по весенней росе
приникая к лисячьему месту -

ЁПТЬ ТЫ ВОЛЧЬЯ СЫТЬ
ТРАВЯНОЙ МЕШОК !

Ёб тя Жыд-Твердун, твёрдый корешок!

Ёб, ёб, не доёб,
Спустил семя во сугроб, во сугроб!
Хоровод вокруг сугроба водил,
А сугроб весной Снегурку родил!

Та Снегурка весела!
Перепурка та Аглашка была!
До чего как хороша, хороша!
Раздухарилась душа!

Отдалась Аглая Николаю,
А потом цыгану Будулаю,
А потом ещё кому-нибу-удь
- да! 
Прыснет на наёженую грюдь!

А-ла-лали ала-ла,
весна масляна пришла -
скОкана, блЯкана,
всеми исхуякана!
Бляблится Бляблица,
Золотая Бляблица,
Бляблится Бляблица,
Охусырь моя!

Бляблится Бляблица,
Опыссырь моя!
а!

пшик

Вместо кислой селитры,
Вместо серы сырой,
Нам бы вмазать поллитра,
И пошёл бы - герой,

От немедленной жизни,
От нескорого сна,
От избучей Отчизны,
От густого ума,

От тупейного глаза,
От репейной гутьбы,
От искушной проказы
Растопырился ты,

Да какое нам дело?
Вот последний патрон,
Залупай себе в тело -
И адье, Напольён!

Символическая Пиеса

Добрыня Никитич:

- Посмотри: кругом Жыды!

Емеля, компетентно:

- Они Щукой рождены!

Алёша Попович:

- Во Правиле, во Стосиле,
Во Престолах и Властях,
В наших душах и в костях!

Емеля, умильно:

- Посмотри, кругом Жыды!
Они Щукой рождены!

Алёша Попович:

- Вот, прекрасен этот Жыд:
Он молозивом жужжит,
Он дрожжами шелестит,
Потому что Жыд-Жыд-Жыд!

Емеля, умильно:

- Как прекрасны все Жыды!
Они Щукой рождены!

(переходя на прозу, сухо и чётко, по-военному:)

Было так,

что Щука в сыре валялась,
обволакивая себя сыром,
и тем самым она его поглощала.

Он у неё там переваривался,
перерыбивался,
и вот уже как бы перерыбленный,
он стал плодоносить Жыдов.

И вот Жыды повылазили
в виде мальков
из сыра и щуки.

Так они были Щукой рождены
нам на радость.

Ованес Сусанян:

- Посмотрите, братаны: 
для чего они нужны?

Алёша Попович (плечьми пожимая в недоумении):

- Гады, крады, сысы, крысы
бляди, мляди и Жыды -
все собаки собралися
и ебутся без нужды!

Илья Муромец (выезжая на поле, конный и оружный):

- Немец - Меч мой, Жыд - мой Щит,
Немец лает, Жыд пищит!
Мы же граем, побеждаем...

Алёша Попович, тихохонько:

- Потому что Жыд-Жыд-Жыд!

Емеля:

- Хуй, Жыды, Гондон, Тарелка,
Сковородка, Ложка, Грелка!
Мусор, Мент, Английский Герб,
Келдыш, Хуй, Боснийский Серб!

Царь Хуярь Иоанн Грозный, незаметно наступивший:

- Вот и поговорили.
Хе-хе.

Дай мне
Дай мне
В Жопь от этой Тайны!
Дай мне,
Дай мне!
В Жопь от этой Тайны
дай мне!

Но! но! -

чики чики попки
чики чики пук
чики чики попки
чики чики пук

Я никого не помню
Я никого не ем
Я полюбил Корову
Неизвестно зачем

Как некий Блядь суровый
Я заново ебусь
И на врага готовый
Ужалово сберусь

Но! но! -
чики чики попки
чики чики пук
чики чики попки
чики чики пук

Отъебитесь, товарищи!
Нам верста не сосёт -
От работы влагалища
Нас ничто не спасёт:

Наверстают заботами
В эту пещую рань
Жифлера дублекотые,
Мученогая срань -

чики чики попки
чики чики пук!
чики чики попки
чики чики пук!

А ёлка искренняя-искрення,
А ёлка пахнет за портьерой,
А ёлка пахнет Солженицыной,
А ёлка пахнет Робеспьерой,

А ёлка писяет пиписею,
А ёлка писею пиписит,
А писит ёлка пиписисею,
И пиписисей голосисит -

чики чики попки
чики чики пук!
чики чики попки
чики чики пук!

чики чики попки чики чики попки

чики чики попки чики чики попки
пук! пук! пук! 
пук! пук! пук! пук! 
пук! пук! пук! пуууууук!

О, моя меня скука скукожила.
Оттого ли плачу и я?
Ну и что же такого, ну чтО же я?
Но оттого ли плачу и я?

А с другой стороны, ну какого хуЯ?
Так оттого ли плачу-то я?

А в ответ говорит тишина:

- Испытай злоключенья от страсти, какая всему есть начало и корень!
Страсть же сия есть любовь, но преступна любовь и блядива!

Истину манит
мерцающий, вечный костёр,
и горят лепестки, говорят и рыдают,
На прелестное блядство народ приглашати готовы.

Так скажи же мне бээээ!

это слово, волшебное слово -
отченюхий, прекрасный Дионис, 
оченАх, живорез мандрагорый,
покоривший Несручу и Сручу,
Он идёт по дорогам земли, 
не култыжась, не зная врага,
по стезе неминучей -
пиццу попицей ем - не почуйствую
творниговы мои ворога.

Коль представится случай,
я пойду, я пойду по стерне,
Как хрустящая бабочка мне
Залетела во сне
Через несколько слов,
через несколько, несколько слов
по грядучей стезе,
по горючей слезе,
по горючей слезе неминучей.

Ооп,

о, рисунки!
торговые поппы!
торговая пыль.

Но не всё так просто, есть оговорчики, огурчики есть, однако -
И поёт нам, к примеру, Хуй, как поёт Собака:

- Ухожу я, дескать, в Туборг, в негодный Туборг,
От Пизды устав, от бодучих губок,
От горшка вершка никуда не сесться -
Ну а может так: откусив от перца
Мы падём, куда забодаем сердце,

Тяжело горящий в рту подходного кроля -
О пиписькин сын, куда? Говоришь, на волю?
В сторону какую вчера от Ямского поля?

Впрочем, кто бы где, 
а тот путь, который пред нами - 
разговорчики прекратить о Прекрасной Даме,

разговорчики всякие прекратить о Прекрасной Даме,
промышляя хуями в помойной яме,

И тогда, мобыть, побравшися на поруки,
Мы поймём наконец, куда альманают мухи,
И в какие колокола бьют муди, когда качают

их Жыды, 

и заново дерево дерево различает,
Развлекает кашу-малашу, страшную, как огурчик-хрюндель,
Перочинной кровью павший себе в тютюндель.
В этом есть не смысл, но какой-то смак, какое-то, ну, движенье,
Ну пускай это будет хоть похотное разжженье,
хоть в каком-то виде. Пущай! Но ужо тогда бы
оставаться б так, обладая бабой бабамбабабой.

О, бабам-
ба-
баба бабамбабАба!
Ох ти баба-баба! бабамбабАба!
До чего ж ты, баба, бабамбабАда!
И сладка ты есть, а нету с тобою слада,

Но зато чрез то открылось такое -
Во сторiнку ту, куда от Ямского поля
Нам рассвет светает дырою ржавой,

Обладая Жавой бабаклажавой,
Обладая Жадой бабаклажадой,
Обладая Жаном бабаклажаном.

Зашинарь себе Жыдицына
У красавчика Голицына -

Почебятка-Почебянница
Распоганит кабызлО!

оооо!

Побироха-щепетильница,
Пiдглазадница моя!
Ты спусти скорее в мыльницу,
А и боле ни хуя!

Зашинарь себе Жыдицына
У красавчика Голицына -

Почебятка-Почебянница
Распоганит кабызлО!

оооо!

Ой ты суча исакучая,
Мы с тобой не попадём:
Гой ты сруча неминучая,
Так обмазавшись, падём:

потому что в скором времени,
памятуя и любя,
своекоштным иждивением
мы спасёмся от себя.

Ка ка ра ка ра ка ра ка улье!
Сопаси нас Дюже избави!
Ка ка ра ка ра ка ра ка улье!
Пагубой-егубицей плыви!

Мы себе кричали караулы,
Но нигде не улица-фонарь,
Но нигде не зубыгубыскулы,
Но нигде не озероянтарь -

И встаёт-поёт над степью Лихо:
- Ка кара кара кора кура!
- Ё ка ла му на ка ла му ныка!
Возвернись! нас ловит немчура,

Наше Всё - проссалось на колени,
Кисияя тряпицей, ажно
Злы Жыды барахтаются в пене,
Искисая бархатным рожном -

А помёт преданий безуханных
Жопится ужо едва-в-едва -
До того тревожно, тихо, странно
На погубье плещутся слова -

Встанем на высокие котурны,
С высоты соделаем пи-пи -
О, пора, пора, Перепсоурна!
Пагубой-егубицей плыви!

Ка ка ра ка ра ка ра ка улье!
Сопаси нас Дюже избави!
Ка ка ра ка ра ка ра ка улье!
Пагубой-егубицей плыви!

Где вы, чаю, чаи с молочаем,
Где весна, которую я жду?
Почему кончаем-бескончаем
На сторiнку пагубную ту? -

Но до Окоёма-Первокрая,
Ноне не взойдёшь, как ни кузьми,
И нейдёт, гуляя, солнце Мая,
Что восходит замуж над людьми.

Как воин, чая влаги пенной
Сретает оси колеса,

Чернец-пластун, вползая в клети,
Творит обряд Подземной Ети!

Он тек рекой, как Бафомет,
Иззябши семя во Предмет,

Семью Металлами кончая
В чаны бездонные Миров,

Где Влаги волглыя встречают
Лобзанья трепетных Ветров,

И оттого во клубах пара
Стенает ноне Стыд и Срам,

И снизойдёт на землю кара:

Горит живое по полям.

Но унылые слышатся пени:
Что ни делай - не будет добра, 
Соберцуют хрящи и колени
Левантийских обид мастера,

Умножаются злые аиды,
Причитают, канючат, галдят -
Мастера средиземной обиды
Состраданьице наше съедят,

И опять побредём виновато,
И опять ничего не поймём...
Ах, Поэзия! ты глуповата:
со слезами играешь огнём.

Жыд - пасущийся Смерть,
пасущийся Смерть,
Смерть - пасущийся Жыд,
пасущийся Жыд:
Он и камень ебёт,
и камень ебёт,
И на землю пиздит,
на землю пиздит:

Драгоценный алмазный он камень ебёт,
На сутулую старую землю пиздит:
вот такие дела.

Пур-пум-
-ПУРУ-
пумпуруру - бля бываю!

Запиздячить Жыда!
Пиздячить Жыда!
Всё равно почему!
Равно почему!
Подобрал у добра,
Добрал у добра
И накекал в турму,
Накекал в турму:

Драгоценное сладкое брав у добра
И в турму кутерьму правосладостно сряв:
вот такие дела.

Пур-пум-
-ПУРУ-
пумпуруру - были б бабки!

Во какие дела!
такие дела!
Разлагались Хуи!
Слагались Хуи!
Отсосали Хуи,
Сосали Хуи,
У Жыда и змеи,
Жыда и змеи,
У змеи он сосал,
Змею он сосал,
Потому что дела,
такие дела -

Пур-пум-
-ПУРУ-
пумпуруру - очень надо!

Не хотите Жыда?
Хотите Жыда?
Заебали козлы!
Съебали, козлы!
Раздрачухался Жыд!
Помоешный Жыд!
Такие дела!
Вот такие дела!
Такие дела!
Такие дела!
Вот такие дела!
Если девушке в Хуй!
Возжужжачить Жыда!
Это будет вот так!
Такие дела!
А она не дала!
Она не дала!
Потому что дела!
Такие дела!
Уберите Жыда!
Развонялись козлы!
Будто с нами пизда!
Такая пизда!
Вот такая Пизда!
И такая Пизда!
И сякая Пизда!
Такие дела!
Если нечего есть!
Такие дела!
То Пиздец уже здесь!
Такие дела!
А Пиздец уже здесь!
Пиздец уже здесь!
Наконец уже здесь!
Пиздец уже здесь -
Наконец уже здесь!
Пиздец уже здесь -

вот он пришёл

И чолько Чютчев 
кончичься не может, 

Чегой-то чянет,
кончичься не может,

Чегой-то чянет,
чянет,
неврубной.

Вокруг него
встаёт колособАбье,

А над страной
стеной благоухАбье,

А над стеной
тягёт перномахАбье

Порноухабье
тянется 
стеной!

И колосятся
злаки колосЫе,

И голосятся
бабы голосЫе,

И всё стоит,
Стоит, не шелохаясь,

Надёжной славой
Славясь-ВДНХаясь,

И где чего?
Да вот, передо мной!

(проигрыш:)

Цы-

плёнок табака.

Паш-

тет.

(Краткий курс)

старик Державин нас заметил,
и, в гроб сходя, благословил

на бледно-голубой эмали,
но я надёжное звено,

кавалергарда век недолог,
здесь всё меня переживёт:

мучительно я пролил семя,
и понял вдруг, что я в аду.